Карболитовое Сердце - Страница 8

У подземного перехода к метро, помахивая сверкающим стетоскопом, солидно вышагивал доктор в шапочке и белом халате. На каждого прохожего он топорщил окладистую белую бороду, и без стоматологического флаера было уже не уйти.

За докторской спиной стоял казачий БТР с чёрно-фиолетовой Полистовской полосой, на его башне памятником самим себе красовались два казака. Обмотанные пулемётными лентами, как терминаторы, служивые сурово глядели куда-то вдаль. В сторону магазина, похоже

Казаки появились на районе с месяц назад, после ротации на плацдарме за Вороново. Пришли на зимние квартиры. Теперь в каждом магазине на выходе толклись по два-три хмельных героя, все в лампасах, и рассказывали о своём героическом героизме. Насколько Филин знал, на Вороновском плацдарме ещё с весны действовало аппаратное прекращение огня, но кого волнует?

После каждой ротации в армиях окрестных государств на Тёплый Стан непременно накатывала мутная волна дембеля и дедов в отпуску. Всё-таки самое цивилизованное место на МКАДе: рынок, киноха, халявный вайфай. До сих пор князиньке как-то удавалось всех прибрать к присяге или сплавить. На Теплаке с вменяемого человека дембельский шик слетал, как с белых яблонь дым, за какую-то неделю, не больше. Паводок героев случался пару раз в год, и после каждого нашествия поседевшие кадровики и городовые дружно шли в отпуск.

Но Полистовские казаки целиком заняли старый кинотеатр "Аврора" и были всерьёз намерены зимовать здесь именно в казаческом качестве. Так сказать, широко трактовали понятие союзнического долга. Перед крыльцом кинотеатра громадились дрова из заповедного Тропарёва, а рядом в полковом котлище варилось что-то с мясом. На антенне стоящей рядом чорной БРДМ-ки сушились портки.

Все знают, что жизнь в городе начинается, когда в него заходят гусары. Волоокие девы Тёплого Стана тех моторизованных венгров до сих пор с теплотой вспоминают да лайки им ставят. Только вот казаки- не совсем гусары. Как говорят трепещущие враги, русский казак- это смесь православия с мародёрством.

Не далее как вчера Филин наблюдал на рынке сурового пулемётчика, убеждавшего торговцев, что безопасность нынче стоит денег, или хотя бы скидок на картоху. Потому что так везде принято, и так же будет в Тёплом Стане! Вот только с местом боец ошибся: он не рискнул читать свою проповедь в галереях чистой "Принц-Плазы", и на ярмарке за ней тоже помалкивал - там-то каждый третий такой же бодрый и усатый, а остальные - бабки, которым вообще всё равно.

Течение толпы уносило бизнесмена всё глубже, пока он не оказался на самом Тош-Толкин Базаре, чьи сумрачные галереи рассекали кварталы-махаля и хутуны Узкого. Там, в глубине, торжище расслаивалось аж на четыре этажа. Путешественники рассказывали, что на верхних ярусах рынка всё черным-черно, а славянской речи не слышно в помине. И что там все сплошь в поясах шахидов, а один дружинник как заблудился, так и вышел аж в самой Фергане.

Из Тош-Толкина можно было годами не выходить на улицу, питаясь лагманом и мантами, подстригаясь, одеваясь, раздеваясь, зарабатывая и проигрывая деньги, а также переводя их в любую точку глобуса через княжеских хаваладаров.

Филин как раз приобрёл себе приличные берцы "Спецназ", ещё старых времён. Он отыскал их в дальнем закоулке третьего этажа, а на первом пламенно выторговал себе клёвую баранью ногу с курдючным жиром. Ваня расслабленно покуривал-трепался с Фаридом, мясником-халяльщиком, когда неподалёку, в соседнем ряду, началось казаческое выступление. Фарид печально указал топором на безобразия и негромко промолвил:

- Гляди, Филин, вот ведь свинья пьяная. Каждый день такие ходят, да? Хрен ему по всей морде, а не скидки!

Действительно, торгующим обществом в радиусе поражения казака внезапно овладел языковой кретинизм. Раскрасневшегося пулемётчика окружали совершенно ничего не понимающие восточные лица, словно вырезанные из тёмного дерева. И отвечали ему, сочувственно кивая головами. Отвечали по-татарски, по-узбекски, по-турецки. По-вьетнамски. И не только. У пулемётчика появился неиллюзорный шанс заблудиться и выйти в Фергане - вот так и рождаются нездоровые сенсации.

И это всё там же, где только что Ване кричали: "Подходи, дорогой, груша - сладкий мёд! Вечерний базар!" И что будет делать градоправитель нашего болезненно многонационального города со всем вот этим?

Но это всё лирика. Близилось Дело. Назначение Крыса стало очевидно под землёй. В ключевых точках маршрута уже сидели маленькие аккуратные заряды- ровно столько, чтобы потолок сел, если вдруг потребуется. По стене тянулся солидный бронированный кабель, по тёмным углам шныряли датчики. У самого весельчака-подрывника обнаружился древний нетбук, к которому тот не подпускал, как альфа-самец к заду. Интересно, чем ещё можно управлять с этой невзрачной машинки?

Под землю заходили недалеко от кинотеатра через бомбоубежище 94-ой поликлиники, невзначай открытое. Присели среди груд фанеры и досок- кто-то тут столярил. Дальнейшие действия обрисовал не Рамен, а внезапно Крыс.

- Сначала ты, Филин, слушаешь всё, что можно, из-под самой стенки "Авроры". Прежде всего интересно, где и сколько казачков в подвале. Очень важно, чтобы никто не погиб. Дальше заземляемся, тщательно заземляемся, надеваем масочки-гайфоксовки, перчатки не снимаем. Я взрываю стенку, тачку перед входом и джеммер. Надеюсь, это отрубит электронику. Мы всё собираем, а ты, Ваня, всё так же слушаешь. И тикаем до самого МКАДа. На поверхности вторая треть денег капает на счёт, и расходимся. Могу потом желающих подвезти до Троицка. И даже советую. Окончательный расчёт после, когда дерьмо уляжется. Как-то так.